6 мая 1996 года в Душанбе средь бела дня были убиты два корифея медицинской науки Таджикистана – Юсуф ИСХАКИ и Минходж ГУЛЯМОВ. Вот уже ровно 20 лет, как с нами нет наших уважаемых учителей, Устодов, которые воспитали не одно поколение медиков для республики.
И на протяжении всех этих лет ежегодно 6 мая не только семьи и близкие наших уважаемых преподавателей, но и мы, их ученики, вновь вспоминаем тот день, когда всю общественность Таджикистана и других стран, далеко за его пределами, всколыхнула страшная весть об их убийстве.
Уже много написано об этом, но сегодня я бы хотел поделиться своими личными воспоминаниями о тех людях, благодаря которым я сформировался как личность и как ученый.
Ю.Б. Исхаки и М.Г. Гулямов с середины 70-х годов прошлого столетия возглавляли нашу alma mater как единая, слаженная команда единомышленников, и это позволило им вывести институт на лидирующие позиции, поставив на один уровень с ведущими медицинскими вузами СССР.
Мне повезло, что волею судьбы я был одинаково близок с Юсуфом Исхаки и Минходжем Гулямовым.
Друг студентов
ЮСУФ Баширханович Исхаки, многие годы являясь бессменным ректором нашего института, имел высокий авторитет среди преподавателей и студентов и подготовил серьезную научно-педагогическую базу. Он был для меня примером того, каким должен быть настоящий руководитель вуза. Деятельность многих современных ректоров значительно обогатилась бы, если бы они почерпнули хотя бы немного из того опыта, видения, переживаний за дело своей жизни, которыми обладали эти великие люди.
Юсуф Баширханович справедливо считал студента главной фигурой института, на развитие которого и была нацелена вся система преподавания, общественной жизни и досуга.
В 1989 году, когда, будучи студентом четвертого курса, я был избран секретарем комитета комсомола факультета, мы, посоветовавшись с другими активистами, предложили ректору позволить студентам участвовать в процессе принятия решений. Выслушав нас, он согласился. В течение двух месяцев в Устав института были внесены радикальные изменения, которые предусматривали механизм участия студентов в выборах руководства института - деканов, ректора, а в составе Большого ученого совета появилась «студенческая фракция», руководство которой было возложено на меня.
Юсуф Баширханович систематически приглашал меня в кабинет и очень живо и с неподдельным интересом слушал мою информацию, как о наших инициативах, так и о проблемах студентов, которых всегда было много. Например, у него была такая, очень, на мой взгляд, эффективная, форма работы со студенчеством: будучи заведующим кафедрой оториноларингологии, он читал лекции студентам, и в ходе своих первых лекций «новобранцам» он обращался к ним со словами: «Уважаемые студенты! Вам не всегда удается попасть ко мне на прием как к ректору. Поэтому сегодня в течение лекции я готов выслушать ваши проблемы и по мере возможности их решить».
Вспоминается такой занятный, и в то же время показательный эпизод: будучи студентом выпускного курса, я являлся членом ректората и имел право заходить в кабинет ректора вне очереди.
Как-то раз мне было необходимо срочно подписать важный документ - командирование нашей команды КВН на всесоюзный конкурс. Кстати, именно при поддержке Ю.Б. Исхаки команда КВН ТГМИ впервые и единственный раз вышла на всесоюзный уровень. Прибыв в приемную ректора, где в ожидании аудиенции уже сидели несколько именитых профессоров, я извинился, сказав, что мне нужно буквально несколько минут, чтобы подписать документ и выйти. После подписания командировочных Юсуф Баширханович жестом пригласил меня присесть. «Ну, рассказывайте, как живет студенчество?» - вдруг спросил он. Честно говоря, вопрос застал меня врасплох, так как я намеревался подписать бумагу и уйти, ведь обещал в приемной, что не задержусь. Я вкратце рассказал ему что и как. «А инструменты духового оркестра еще сохранились?» - спросил он, чем удивил меня. Тут он рассказал, как когда-то ему, студенту первого курса института, досталась самая большая труба оркестра и он вместе со старшими товарищами по учебе, теперь уже профессорами Яхъё Абдуллаевичем Рахимовым и Абдумаджидом Мусаевичем Пулатовым, в составе первого в Душанбе духового оркестра играл по выходным в Центральном парке столицы.
В кабинете ректора стояли старинные напольные часы с боем, и каждые 15 минут раздавался приглушенный звон часов, усиливая мои переживания, что, вопреки обещанию, я уже почти 40 минут не выхожу из кабинета ректора. Интерес ректора к студенческой тематике был настолько большим, что я не посмел его перебить. На всю жизнь я запомнил слова ректора на той встрече, когда он отметил, что «хорошист, который принес пользу институту, нам важнее отличника, который, эгоистично отучившись, не участвует в общественных делах».
Запомнилась и другая наша встреча с Исхаки. В начале 1991 года обстановка в республике стала накаляться, комсомол вслед за Коммунистической партией стремительно терял авторитет и поддержку среди молодежи, появились неформальные образования, такие, например, как политклуб «Ру ба ру», движение «Растохез», которые в силу их новизны привлекали и внимание студентов. В один из этих дней Юсуф Баширханович, пригласив меня, спросил, что нужно сделать, чтобы не дать разным силам вовлечь студенчество в политические розни? Используя опыт союзного уровня, я предложил создать Ассоциацию студентов-медиков Таджикистана, как профессиональную, неполитическую организацию, защищающую права студентов. Ректор положительно воспринял эту идею и попросил меня, отодвинув все другие дела на второй план, приложить все усилия для создания такой организации. В ноябре 1991 года мы создали Ассоциацию студентов-медиков, единственным почетным членом которой был Юсуф Баширханович Исхаки.
35-й ученик академика Гулямова
МИНХОДЖ Гулямов, будучи основателем психиатрии в Таджикистане и более 20 лет проработавший проректором по науке мединститута, был моим научным наставником. Фактически он ввел меня в науку, за что я ему очень благодарен.
Для меня, как и для целой плеяды его учеников, воспоминания о Минходже Гулямове являются чем-то неизмеримо большим, нежели просто память о преподавателе и научном руководителе. Он окружал своих учеников отеческой заботой, сопереживал, старался помочь в решении бытовых, жизненных проблем, не имевших, казалось бы, прямого отношения к поставленным научным задачам, но, несомненно, влиявшим на жизнь аспирантов. К нему, в кабинет проректора, тянулись не только аспиранты и докторанты, но и студенты, приходя с различными, не имеющими отношения к его должности, просьбами - посодействовать в получении комнаты в общежитии или оказать материальную помощь от института. Ни одна просьба не оставалась без ответа.
На шестом курсе института у меня, к тому времени уже активно занимавшегося наукой, появилась мечта после окончания учебы поступить в Москву, в целевую аспирантуру одного из престижных центральных медицинских вузов. Я подал туда заявку, но, к сожалению, к моменту окончания института Советского Союза больше не стало, разорвались отношения между вузами, в том числе и аспирантура стала для представителей других стран на договорной, платной основе. Я сильно расстроился, потому что знал, что в аспирантуру мне не попасть. Однажды я пришел на прием к Минходжу Гулямовичу в кабинет. Обсудив с ним вопросы студенческого научного общества, я уже собирался уходить, когда он вдруг спросил меня, что я собираюсь делать после окончания института. Я рассказал о своей проблеме. Он посмотрел на меня глубоко изучающим и в то же время добрым взглядом и предложил поступить в аспирантуру института, защититься здесь, а потом уже решать, где продолжать свою деятельность. Я такого предложения даже не ожидал. Ведь в то время я занимался в научном кружке на кафедре судебной медицины, а тут получил приглашение учиться в аспирантуре на кафедре психиатрии. Да еще под руководством такого корифея, как Минходж Гулямов! Так он стал моим наставником.
Выбор темы моей кандидатской диссертации, как и все научные идеи и замыслы Минходжа Гулямовича, свидетельствует о том, что он мыслил далеко за привычными рамками, и научная тематика всех его исследований на многие десятилетия опережала и предопределяла развитие такой важной и сложной отрасли медицины, как психиатрия. Предлагая мне тему диссертации, уважаемый Устод сказал: «Природа самоубийств и профилактика этого явления изучены крайне недостаточно, поэтому вам необходимо заняться анализом причин и факторов, способствующих формированию самоубийств в форме самосожжений среди женщин-таджичек». Тема была сложная, многоаспектная. Сказать по правде, среди профессоров нашего института было много ярых противников, которые на ученом совете выступали против, мол, зачем вы унижаете наших женщин. Нам обоим удалось аргументированно отстоять тему, и, как показало время, результаты проведенных нами исследований, к великому сожалению, продолжают быть востребованными, как в медицинском, так и в общественном аспекте. Я завершил и защитил кандидатскую диссертацию уже после трагической гибели Минходжа Гулямова, в 1998 году в стенах самого известного не только в России, но и в мире НИИ - Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского, став последним, 35-м учеником академика Гулямова.
Общаясь с сотрудниками Центра Сербского, я неоднократно убеждался в том, что наша республика потеряла ученого огромного масштаба. Ведь Минходж Гулямович был воспитанником Института им. Сербского, и все его научные исследования имели принципиально новый, ранее на изученный подход, оригинальное видение сложных процессов сознания, вошедшие в анналы мировой психиатрии. Спустя несколько лет научные идеи моего наставника предопределили направление моих дальнейших исследований.
В 1993 году, в самый разгар вооруженного противостояния в нашей республике, когда основной задачей для всех было выжить, раздобыв кусок хлеба, он прозорливо думал о последствиях этой войны. В одной из своих статей он писал, что гражданская война в Таджикистане стала полигоном для испытания нервно-психической деятельности человека. Это сейчас психологическая и психиатрическая помощь пострадавшим при боевых действиях является неотъемлемым компонентом медицинской помощи, а в те годы за плечами советской медицины был Афганистан, последствия которого не освещались ни в открытой печати, ни в специальной литературе. Тогда этот постулат Минходжа Гулямовича положил начало целой серии исследований, предопределив тему моей докторской диссертации, посвященной реабилитации таджикских женщин-беженок, вернувшихся из Афганистана.
Одним из самых ценных материалов моего домашнего архива являются черновики статей с пометками и дополнениями, сделанными рукой Гулямова. Когда мы вспоминаем о нем, передо мной всегда встает образ человека, идущего по тенистой аллее, которая ведет к клинике психиатрии «на горсаде». Это образ человека, который спешит начать новый рабочий день, помогать больным, наставлять учеников. Таким его запомнили многие из нас.
Без преувеличения могу сказать, что память о наших любимых преподавателях и по сей день озаряет мой жизненный путь. Я горжусь, что был учеником таких выдающихся личностей, крупных ученых и общественных деятелей.
21.11 19:45
