Какая разница между смертями Рахата Алиева, Бориса Немцова и Умарали Кувватова?
Колоссальная.
ПОЧТИ все, что связано со смертями сначала опального Рахата Алиева, а потом и оппозиционера Бориса Немцова, впрочем, как и с любыми другими похожими происшествиями, мне отвратительно. Все эти «мы настаиваем на всестороннем и объективном расследовании обстоятельств смерти», «мы выражаем соболезнования родным и близким», «будет сделано все, чтобы организаторы и исполнители подлого и циничного убийства понесли заслуженное наказание» меня раздражают. Еще больше раздражают выпады в соцсетях тех, кому слова вообще не давали: «Убийство – это плохо, но вы достали со своим Немцовым», «Одним предателем стало меньше» или еще хуже: «Так и надо этому Алиеву». Единственное, что грело душу, так это некрологи или воспоминания тех, кто был близко знаком с покойными.
Как говорят русские, о мертвых либо ничего, либо хорошо.
Но вот наступила ночь 5 марта. То, что только-только пережили казахи и россияне, пришло к нам. В Стамбуле был убит таджикский оппозиционер Умарали Кувватов. Был убит на улице, на глазах у своих маленьких детей и жены. С ночи все мировые и отечественные СМИ передали новость о происшествии. Утром 6 марта все местные журналисты бросились обзванивать свои источники информации, чтобы дополнить уже гуляющие по сети данные турецких компетентных служб своими подробностями. Я и мои коллеги приготовились к «наше дипломатическое ведомство находится в контакте с правоохранительными органами», «по факту убийства возбуждено уголовное дело», «это циничное преступление…» и к тому подобному «бла-бла-бла». Но ничего этого не последовало.
В лучшем случае источники в компетентных структурах узнавали (или делали вид, что узнавали) новость от самих журналистов, вздыхая, произносили: «Худо рахмати», в худшем – отключали свои телефоны. Умарали Кувватов был убит 5 марта, сегодня – 11-е, но по сей день каждая информация об этом происшествии завершается строчкой: «Официальные власти Таджикистана пока никак не прокомментировали произошедшее убийство».
Единственные, кто попытался хоть как-то спасти положение, так это директор Агентства по государственному финансовому контролю и борьбе с коррупцией Абдуфаттох Гоиб, который в интервью исключил «политическую подоплеку убийства», и глава МВД Рамазон Рахимзода, который сказал: «В оперативном порядке мы запросили власти Стамбула об обстоятельствах убийства нашего соотечественника». Кстати, оба чиновника дали интервью на эту тему российскому информационному агентству ТАСС. Из местных СМИ до чиновников такого ранга после этого происшествия так никто и не достучался. Никаких официальных пресс-конференций или брифингов также не последовало.
Признаться, я бы предпочла еще раз пережить то раздражение, которое у меня вызывали официальные казахские и российские комментарии после их происшествий, чем наше гробовое молчание после убийства Кувватова. Я вот теперь страстно мечтала, чтобы со всех ведомств сыпались пусть и шаблонные, банальные, но объяснения. Я бы так хотела, чтобы было так, как предположил российский обозреватель Аркадий Дубнов: «Официальный Душанбе будет всячески убеждать всех, что это убийство было властям невыгодно». Потому что в этом случае можно было бы попытаться проследить хоть какую-то систему, пусть и ужасную, хоть какую-то логику, пусть и недальновидную. Страшнее всего, когда нет никакой логики и никакой системы.
Конечно, согласно официальным сводкам, покойный Умарали Кувватов возглавлял экстремистскую, запрещенную группу, обвинялся в ряде преступлений, но это все потом, прежде всего он был гражданином Таджикистана.
В этом смысле и Казахстан, где Рахат Алиев давно был неугоден, и Россия, где Бориса Немцова с завидной периодичностью «полоскали» на федеральных телевизионных каналах, не отказались от своих граждан и хотя бы попытались показать своим народам, что смерть своих, кем бы они ни были, касается всей страны.
Но наши поступили в точности так, как говорят русские: «о мертвых либо ничего, либо хорошо». Хорошего об Умарали Кувватове от официальных властей никто не ждал, и они решили ограничиться «ничем». Только вот это не исконно русская поговорка, изначально она была латинской и в переводе на русский звучала так: «о мертвых ничего, кроме хорошего». Мы же до сих пор, коверкая народные мудрости, считаем: что русскому - хорошо, то и всем остальным не смерть…
И еще, я как-то наткнулась на фото убитого Пабло Эскобара, так вот, оно сначала довело меня до жалости и сочувствия к нему, а потом до восхищения этим персонажем. И, кстати, не меня одну: сейчас про него снимают фильмы, поют песни, и везде он очень крутой парень. Так вот, сдается мне, что последнее фото Умарали Кувватова, на котором его тело прикрыто газетами, уже сейчас кому-нибудь серьезно будоражит умы. Потому что такое чувство, как жалость, серьезно недооценивают и зря не ставят в одну строчку с ненавистью и любовью.
Ведь как говорят у русских, жалеет - значит любит?
22.11 01:11
