Во вторую субботу сентября отмечался Всемирный день первой медицинской помощи. Как оказывают первую помощь в Душанбе? Что видят врачи, выезжая на вызов? И каково это – работать здесь, в скорой помощи? Корреспондент «АП» провел ночное дежурство в скорой.
Первая картина – поножовщина
22:00. На территорию скорой помощи въезжает машина, и прямо у дверей оставляют парня с ранением. Парень лет 20 лежит на земле, истекает кровью. Врачи выбегают к нему. Первое, чем они интересуются, - почему выбросили тут, а не у приемного покоя. «У меня кружится голова, сделайте что-нибудь», - говорит раненый. «Какая вообще машина привезла его? Какая марка, какой номер?» - спрашивают друг у друга врачи. «У меня кровь идет, хотя бы чем-то остановите кровотечение», - стонет парень. «Сейчас, сейчас коляску привезут», - говорят врачи. «Хотя бы отодвиньте меня тогда к стене», - говорит парень и, не дождавшись, сам карабкается к стенке. Врачи продолжают обсуждать, почему молодежь такая пошла.
Наконец коляска. Парня везут в травматологию. В показаниях милиции он сказал, что «поранился сам», хотя ранее говорил, что это ножевое ранение.
Ночь продолжается.
Отравление и давление
23:00. Ночь начинается с детей. Едем на ДОК. Отравились 6-летний и 16-летний братья. Врач Холикул Кулматов дает им подсоленную воду. Детей рвет. Младшему становится легче, а со старшим все серьезнее. Ему делают укол и ставят капельницу по пути в инфекционную больницу. Но доктор говорит: состояние нормальное.
Диспетчерская скорой. 3 часа ночи. Очередной вызов. Выезжаем.
34-летняя женщина жалуется на сильные головные боли, говорит, что уже два дня поднимается давление.
После проверки давления, снятия электрокардиограммы и беседы с больной врач Комил Султонов приходит к выводу, что с сердцем у женщины все нормально, давление связано с нервами. По ее словам, последние дни она переживает из-за проблемы, которая не решаема. «Если проблема не решаема, не думайте об этом. Вы же все равно не можете ее решить», - успокаивает Султонов. Он делает ей успокоительное и советует посетить психолога.
Женщина сама оказалась врачом-функционалистом. Она гражданка Азербайджана. Друг больной, который вызвал скорую, тоже гражданин Азербайджана. Он впервые вызвал врачей в Таджикистане.
«Я был удивлен оперативностью здешней скорой, - говорит Эмиль Адалиев. – Они быстро приехали. У нас медицина и скорая помощь на европейском уровне, разница со здешними в 20 лет. Но чтобы к тебе приехала скорая, нужно дать точные данные о больном и месте его нахождения – улица, дом, квартира. Иначе они не примут вызов. А здесь, мы не местные, назвали место ориентировочно, и скорая сама все нашла, даже квартиру».
«Дорогу: скорая помощь!»
Едем на очередной вызов. Глубокая ночь. На дорогах пустота, светофоры работают. Но карета не останавливается.
«Вообще, скорая не должна останавливаться на светофорах, но в последнее время в ГАИ нам сказали останавливаться на светофорах и ездить как обычные машины. Мол, вы не милиция или спецслужбы, чтобы включить мигалку и ехать без соблюдения общих правил, - рассказывает водитель кареты. - Но от каждой секунды, которую мы тратим, зависит жизнь людей».
Недавно с другим водителем, Баходуром Ахуновым, случился инцидент.
«Я ехал со стороны цирка в сторону Текстиля, - рассказал он. - После моста со встречной, посередине дороги разворачивается Opel Astra. Я попытался повернуть, но не успел, врезались».
Водитель «опеля» оказался сыном преподавателя Медуниверситета. Всю вину свалили на водителя скорой.
«У них быстро появились свидетели, начали обвинять, что я выехал со стороны «бетонки» и у меня была выключена мигалка. Все были на его стороне», - говорит Ахунов.
Скорая помощь попыталась пойти дальше, они нашли видео, как все было на самом деле. Но обвинить водителя «опеля» никто не смог. Ахунову пришлось отремонтировать карету скорой за свой счет – за 2600 сомони.
По словам водителей, поводом к запрещению скорой не останавливаться на светофоре стал именно этот случай.
«В ГАИ говорят, скорая не имеет преимуществ, мы якобы должны сообщать ГАИ, чтобы они на светофорах устанавливали зеленый свет или перекрыли дорогу, чтобы карета неотложки проехала на вызов, - говорят сотрудники скорой. - В сутки бывает до 180 вызовов, и при каждом вызове мы должны связываться с ГАИ, чтобы они устанавливали «зеленый коридор» или перекрывали дорогу? Вряд ли это осуществимо».
Одна из медсестер рассказывает, как они опоздали на вызов:
«Из-за проблем на дороге, светофора, мы поздно прибыли на вызов. Это было в апреле. Выходит здоровый парень и бьет меня по лицу, два тяжелых удара. Из-за того, что поздно приехали. А кому жаловаться?»
Смерть
Бригада Комила Султонова заканчивает с азербайджанкой. Между тем, на связи диспетчерская. На улице Шараф (в районе Кара-Боло) плохо с сердцем пожилой женщине. Бригада едет туда. Половина пятого утра. Во дворе многолюдно. Все рыдают. Бригада заходит в комнату, где лежит женщина лет 80. Пожилой мужчина поддерживает ее подбородок. Султанов поднимает веки, рассматривает зрачки. Проверяет пульс. Из-за крика и голосов ничего не слышно. Видно лишь, что доктор разводит руками.
«По словам мужчины, уже полчаса как остановилось ее сердце, она перестала дышать. Она, оказывается, была сердечницей, - говорит Султанов. – Мы ее родным только сказали, что она скончалась, медицина уже бессильна».
«Алло, скорая!»
Нозигул Алиева и Галина Ларнака принимают вызовы в диспетчерской. Ларнака работает в скорой 40 лет.
- Скорая помощь – это зараза, - говорит Галина. – Немного поработал здесь - и невозможно расстаться. Сколько людей уходило, и все равно возвращались. Работа интересная – разные вызовы, разные люди, разные истории.
- Не всех пускают в диспетчерскую, - говорит Нозигул Алиева. – Здесь работают те, кто знает местность, ориентируется по городу. Многие не могут назвать точный адрес, поэтому нужно разузнать у них хоть какие-то ориентиры, узнать это место и отправить бригаду.
Диспетчеры и врачи просят население: перед звонком узнать свой точный адрес, ориентир и наиболее полную информацию о болезни:
«Звонят и кричат: "Приезжайте!". Адреса не знают. Когда начинаешь уточнять, говорят: «Умирает, приезжайте! Какие вы врачи?!»
Жизнь
Около 6 часов утра. Рассвет. Очередной вызов. Вызывающий говорит про роды. Фельдшер прерывает намаз. Она продолжает его в карете неотложки, по дороге. Бригада во главе с врачом Ахрориддином Махмудовым едет в поселок Гулбута. Бригада прибывает через 15 минут после вызова, но женщина, оказывается, уже родила.
«Где-то полчаса, как она родила. Ну, у нас все в роду рожают дома», - говорит родственник женщины.
Махмудов осматривает женщину и принимает решение о госпитализации.
«Она родила, но плацента не вышла, - говорит врач. – Ее нужно отвезти в роддом. Люди до сих пор живут будто в средневековье. Домашние роды опасны, и вот один из примеров. Был один случай – тоже домашние роды. Пуповину не смогли обрезать. Ребенок плачет, в крови, жуть. Неужели отцу не жалко видеть свою плоть в таком виде, почему не везут сразу в роддом? Отец же говорит: ну откуда мне знать»
Между тем, эту женщину везут в роддом. Ребенок тоже с ней, девочка. Их состояние в целом нормальное, и самое главное - на свет появилась еще одна жизнь.
Справедливо
7 часов утра. Под утро вызовов становится меньше. К 8 утра в диспетчерской готовят отчет о работе, проделанной за сутки. За эти 24 часа поступило 137 вызовов, 50 из них - в дежурство «Азии-Плюс» - с 22:00 часов до 8 утра.
«Вызовы бывают разные, - рассказывают диспетчеры. - Обычно это - плохо с сердцем, отравление, давление, что-то с детьми, например упал цемблок на ребенка».
Подводят итоги и водители. Баходур Ахунов, водитель четвертой кареты скорой помощи, обслуживал 11 вызовов в эти сутки. На это ушло 20 литров солярки.
В дежурство «Азии-Плюс» были разные истории. Самое главное – все справедливо. Глубокой ночью ушла из жизни пожилая женщина. На рассвете появилась на свет другая жизнь – девочка.
21.11 19:47
