Таджикский президент Эмомали Рахмон уехал из Москвы довольный: его переговоры с Владимиром Путиным завершились согласием по широкому кругу вопросов. Для Рахмона это означает более-менее надежный тыл на предстоящих президентских выборах, но для России на этот раз важнее не личная лояльность одного из бессменных постсоветских «аксакалов» Средней Азии, а сохранение военного присутствия в Таджикистане. Стратегическое значение этой страны возрастает в связи с предстоящим уходом западных союзников из Афганистана.
Затянувшаяся процедура согласования договора о продлении пребывания российской 201-й военной базы на территории Таджикистана до 2042 года насторожила Москву. Соответствующее соглашение было подписано уже почти год назад и ратифицировано российскими парламентариями. Теперь Рахмон подтверждает готовность Таджикистана выполнить взятые на себя обязательства.
Хотя за 22 года, прошедшие со времен распада СССР, постсоветские страны стали вполне самостоятельными политическими образованиями, часть из них по-прежнему по инерции оглядывается на Москву и ищет ее расположения, особенно перед очередными выборами. В первую очередь это касается не особенно прочных в институциональном плане стран Средней Азии – таких, например, как Киргизия и Таджикистан. Лидеры этих государств (в том числе и на практическом примере Киргизии при Курманбеке Бакиеве) хорошо представляют себе, что их власть может лишиться важной реальной опоры в лице Москвы. Поэтому в 2012-м году попытки торговаться в связи с продлением пребывания базы еще были уместны, но в начале августа 2013-го, за три месяца до президентских выборов, они становятся категорически неуместны.
Достижение согласия с Москвой, разумеется, прекрасно вписывается в таджикский предвыборный контекст: в конце концов, по инерции действуют в бывшем СССР не только президенты, но и избиратели, которые чувствуют себя спокойней, когда довольны в далеком и уже давно чужом для них Кремле.
Но для Москвы президентские выборы на этот раз не так принципиальны, как прагматический вопрос сохранения военного присутствия в Таджикистане. В будущем году западные союзники покинут Афганистан, и через таджикскую границу в среднеазиатское "подбрюшье" России весенним половодьем хлынут, помимо караванов с наркотиками, вооруженные сторонники радикального ислама.
Справляться с этим потоком, который может реально и существенно осложнить России жизнь и в исламских регионах Поволжья, и на Северном Кавказе, целесообразней на максимально дальних подступах.
В этой ситуации 201-я база вновь превращается из символа стратегического присутствия в потенциальный инструмент обеспечения национальной безопасности РФ. Таким же становится и армия Таджикистана, которой Россия готова выделить 150 – 200 миллионов долларов на перевооружение и техническое оснащение.
В преддверии ухода союзников из Афганистана Россия готовится защищать не столько стабильность таджикского политического режима, сколько свою собственную безопасность, но пока эти цели совпадают. У нас вообще много общего – к примеру, сегодня же таджикские миграционные власти потребовали от граждан страны, выезжающих на заработки, следить за своим внешним видом и поведением, чтобы не раздражать местных жителей и не позорить Таджикистан. В свете последних московских событий и приближающихся выборов столичного мэра это удивительно своевременное замечание.
«ИТАР-ТАСС»
21.11 20:22
