В связи с предстоящими в ноябре президентскими выборами, в стране обострилась политическая борьба, принимающая формы, которые представляют угрозу всему обществу. Теперь уже мало кто сомневается, что эти выборы не станут повторением предыдущих. Таджикистан – часть мирового сообщества, которое неминуемо движется к большей открытости. Это общемировой тренд – неприятие авторитаризма и стремление к индивидуальной свободе. Никуда от него не денешся. Таджиков уже не купишь, как в прошлом, за пару калош, даже за модные гаджеты. Мы имеем дело с более зрелым обществом, чем то, которое было 7 лет назад, когда проходили последние президентские выборы. Современное таджикское общество неплохо информированно, мобильно, а его авангард хорошо вписался во всемирное информационное сообщество. Последствия этих изменений, вызванных глобализацией, противоречивы. Порой они вызывают надежду, а порой - тревогу. В частности, в Таджикистане начинают применяться изощренные политтехнологии, призванные раскачать ситуацию или даже создать хаос. Например, недавно в эфире и интернете произошел выброс видематериалов, унижающих достоинство первых лиц государства (в том числе президента). Там же раздаются призывы к насильственному свержению власти, к революции.
Власть, по моим наблюдениям, не готова встретить эти вызовы так, чтобы своими действиями хотя бы не усугубить ситуацию с безопасностью. Она проявляет излишнюю нервозность и жестокость, прибегая к угрозе насилием по отношении лиц, представляющих, по ее мнению, опасность для государства. В список «неблагонадежных» включаются лидеры политических партий и объединений, а также просто гражданские активисты. Причем этот список растет в геометрической прогресии. В него попали участники еще толком неоформленных, виртуальных объединений вроде «Коалиции за демократию и гражданское общество», а также учредители партии «Новый Таджикистан». Складывается впечатление, что правительство хочет, чтобы люди вообще не проявляли гражданской активности.
Все это – тревожные симптомы активизации оппозиции (которая сама себе разношерстна и расколота) и бессилие власти - может дорого обойтись не только правительству, но и обществу в целом. Не надо быть провидцем, чтобы предположить, что это только начало борьбы и что градус напряжения в ближайшие месяцы или даже недели в стране будет расти. Куда оно нас заведет? Повтору Таджикистана 1992 года или таджикской вариации «арабской революции»?
Размышляя на эту тему, я натолкнулся на пост Нуриддина Каршибоева о необходимости обратить внимание на принципы активного ненасилия, помещенную им в Фейсбуке. Она сподвигла меня меня на написание следующих заметок о ненасилии или хушунатпархези (или пархез аз зуровари) в таджикской политике.
Начать надо с того, что вся политика независимого Таджикистана основана на насилии. Из неполных 22 лет независимости мы жили в относительном мире всего где-то 6 лет, примерно с 2003 по 2009 гг. Затем был Гарм, был Хорог, гибли мирные люди, горели дома. Наступило лето-2013 и все застыли в тревожном ожидании нового витка насилия.
Я думаю, не стоит предаваться страху и отчаянию, а надо постараться сообща найти выход из сложившейся ситуации. Он заключается в политике таджикского ненасилия. Постараюсь изложить свои мысли тезисно.
1) Ненасилие, активное ненасилие должно быть инициированно гражданским обществом Таджикистана, взявшим на себя часть ответственности за ситуацию с безопасностью. Оно не преследует цели свержения или замены правительства, а также осуществления «цветной революции» мирными средствами по западному сценарию. Ненасилие это социальная практика, которая должна изменить в прежде всего самих таджикистанцев, воспитать в них ответственных граждан, позволить им реализовать свои творческие возможности и таланты.
2) Ненасилие это лозунг тех, которые по собственной воле объединяются для того, чтобы бороться против несправедливости, но при этом избегают наносить ущерб своим оппонентам и вообще окружающим. Оно может быть успешным лишь в условиях существования демократических политических систем. Классики политического ненасилия Мартин Лютер Кинг и Махатма Ганди смогли добится успеха во многом потому, что США и Англия были и есть демократии. При диктаторских и авторитарных режимах у ненасилия шансов почти нет. В Советском Союзе времен Сталина Ганди и Кинга бы расстреляли, а при Брежневе - упрятали бы в психушку. В фашистской Германии их немедленно бы отправили бы в топку концлагеря. Как быть нам, таджикистанцам?
3) В Таджикистане нет демократии, но демократические институты заложены Конституцией, никто их не запрещал. У нас формируется гражданское общество. Есть постепенное движение к открытости, свободная пресса, независимые социальные сети. Кроме того, на дворе 21 век, век демократий. Есть благоприятная внешняя ситуация. Я имею ввиду то, что большинство благополучных, развитых и влиятельных стран мира – демократии. Таджикистан (пока) не диктаторское государство, я бы назвал наш строй мягко-авторитарным. Фундамент современной политической системы страны был заложен в 1997 г. на основе консенсуса ОТО и правительства Эмомали Рахмона. То есть фермент политического плюрализма в виде компромисса между правительством и оппозицией был заложен. В том, что он не получил своего развития есть вина и гражданского общества. Потому, ненасилие как стратегия и тактика эволюционного продвижения от авторитаризма к демократии, я считаю, имеет шанс на успех. Скатывание к жесткому авторитаризму не является неизбежным для Таджикистана.
4) Гражданское общество имеет возможность мобилизовать мировое общественное мнение в свою поддержку, сосредоточившись на правах человека и прочих гуманистических целях, основанных на общечеловеческих ценностях. Необходимо через СМИ и другие каналы предавать широкой огласке все факты нарушения гражданских прав. В такой ситуации, у правительства будет меньше соблазна прямо идти против конституции и ограничивать права граждан, а гражданское общество нашей страны приобретет мировое уважение и признание.
5) Гражданское общество при продвижении своих интересов, должно действовать строго в рамках установленного законодательства и придерживаться тактико-прагматического подхода перехода от авторитаризма к более открытому обществу. Необходимо соредоточиться на достижении конкретных и достижимых целей. Набраться терпения и двигаться эволюционно, шаг за шагом. Например – требовать изменения закона о выборах и избирательных комиссиях. Или добиться ведения дела Зайда Саидова в законных рамках. Призвать к ответственности людей, организовавших избиение политического активиста, вскрыть факт коррупции и придать его огласке и т. п. Но не в коем случае не идти против Конституции и не требовать свержения власти, немедленной отставки правительства и парламента и т. д.
6) Таджикское активное ненасилие или хушунатпархези сможет достичь успеха только тогда, когда будет нести в себе ясно и недвусмысленно выраженный ненасильственный, исключительно мирный контент (содержание). Не должно быть никаких сомнений на этот счет, и тогда народ пойдет за лидерами таджикского ненасилия. Ведь люди сторонятся политики именно потому, что связывают ее с насилием. В итоге, у нас почти отсутствует контроль власти со стороны граждан. Те гражданские объединения, кому дорог мир в стране должны сразу и бесповоротно заявить о неприемлемости революций и о своей приверженности ненасилию. Демократическим движениям и партиям следует осудить и публично отмежеваться от «революционеров», призывающих к насильственной смене режима. Ненасилие должно быть таковым и по содержанию и по форме. Лидерам ненасилия следует в своих действиях вообще не допускать оскорблений в чей-либо адрес. Чем «ненасильнее» гражданское общество, тем контрастнее насильственные действия противоположной стороны. И тем больше шансов ненасилию одолеть насилие в общественном сознании и в политической культуре каждого таджикистанца.
7) Хушунатпархези - не пустая пацифистская доктрина, а мировоззрение, социальное движение, стратегия и тактика социально-политической борьбы, разрешения конфликтов, посредничества и гражданского сопротивления несправедливости. Не пассивное подчинение, не революция, а активное ненасилие является единственно правильной тактикой и стратегией на данный момент, на мой взгляд. Консервация существующего режима, или замена его подобным строем после обильного кровопролития - не выход. И вообще не следует все сводить к вопросу о власти. Даже если завтра к власти в Таджикистане придет более либеральный лидер, это мало что изменит, так как люди и отношения между ними останутся теми же, что и сегодня. Киргизия тому наглядный пример. Революции в этой соседней стране следуют одна за другой, лидеры меняются так, что не успеваешь запоминать их фамилии, а страна такая же, проблемы остаются нерешенными.
8) Политика таджикского ненасилия сможет найти немало приверженцов не только среди широкой массы таджикских граждан, но и в самом правящем классе нашей страны, поскольку она не ставит своей целью лишение чьей-либо жизни и не содержит прямой угрозы благополучию граждан. Более того, она оставляет шанс для сотрудничества между представителями власти и гражданским обществом. Уверен также, что многие т. н. «революционеры» на деле не хотят войны, и стали таковыми из-за отчаяния и неверия в то, что в сложившейся ситуации эволюционный путь возможен. Надо предложить им более благоприятную –эволюционную и бескровную- альтернативу и дать им шанс сменить свою платформу, тем самым понизив снизив уровень напряжения в обществе. Надо дать возможность людям самим сделать самостоятельный выбор, перед там как старая система взимоотношений между обществом и властью, основанная на насилии, уйдет в прошлое. Уйдет эволюционно, сама по себе, отслужив свой срок. Как падает с ветки от дуновения ветерка засохший осенний лист, не доставляя страданий при этом всему дереву.
9) Концепция активного таджикского ненасилия, или хушунатпархези, зиждется на солидной этической и моральной основе. Она придает его последователям чувство морального превосходства над теми, кто прибегает к агрессии и насилию при общении с оппонентами. Как тут не вспомнить «нармии точики» (таджикскую мягкость) как противоположность жестокости и грубости тюрко-монгольских завоевателей, воспетую классиками! Ненасилием как проявлением гуманизма пронизано все наше богатое литературное наследие. Оно содержится и в религии таджиков: ханафитском суннизме и исмаилизме. Оба эти течения глубоко человечны и пронизаны восходящей к суфизму заботой о мире в общине и идеей ценности и неприкосновенности жизни верующего. Стремиться к совершенствованию, избавляться от собственных пороков (плохого нафса), а не искать внешних врагов –этому учили пиры наших предков. Таджикские и узбекские мусульмане традиционно придерживались сугубо рациональной политической теории, которая признает примат стабильности над идеальным правлением, и в тоже время предполагает нетерпимость к несправедливости и активное участие мусульман в принятии решений, касающихся их жизни. Призывы к ненасилию проглядываются во взглядах таких выдающихся религиозных деятелей Таджикистана как Мавлоно Хиндустани (когда он в 1970-х гг. предупреждал своих учеников, что политизация ислама и борьба против власти может вызвать кровопролитие в обществе), его последователя Устода Саида Абдулло Нури (когда он пошел на мир в 1997 г., отказавшись от "джихада" и союза с ИДУ) и нынешнего лидера таджикских исламистов Мухиддина Кабири (когда он говорит, что на притеснения властей надо отвечать терпением, то есть ненасилием). Во время гражданской войны 1990-х гг. у нас, кстати, были свои «махатмы ганди» - ишаны и шайхи, которые проповедовали ненасилие среди верующих. Религиозный компонент концепции ненасилия станет надежным щитом от проникновения "джихадизма" и радикальных салафитских идей в наше общество. Он сможет явить миру таджикскую интепретацию ислама, которая станет достойным образцом для других мусульманских сообществ.
10) И наконец, движение ненасилия нуждается в лидерстве. Таджикскому обществу нужен лидер (лидеры) с безупречной репутацией. Таджики всегда ценили людей не по их силе и деньгам, а по моральным качествам. Нужен харизматический лидер национального масштаба, заслуживающий мирового признания из-за своей приверженности универсальным ценностям. Такого рода лидеры как правило появляются, когда на них есть спрос в обществе. Такое время наступило.
Таким образом, у нас есть два выхода из нынешнего положения. Первый- опираясь на активное ненасилие постепенно изменить самих себя и реформировать сложившуюся в результате гражданской войны политическую систему. Это может быть долгим процессом, он будет буксовать, но он должен когда-то начаться! Он не принесет немедленных результатов, но дарует его участникам чувство собственной правоты и надежду на будущее. И тогда наши потомки будут гордиться тем, что их отцы, пережив гражданскую войну, смогли установить устойчивый мир, изменить себя и свою страну мирно, без войн и потрясений. Другой вариант - ничего не делать и оставить все как есть. Прозябать в отсталости и унижении, плестись в хвосте мирового развития, и со страхом ждать пока новая – третья по счету таджикская гражданская война окончательно не разрушит страну и не похоронит в ее руинах таджикскую государственность.
26.11 00:59
