«Я пытаюсь исключить любую информацию о моей стране. Это как, например, ты любил женщину, ты страстно ее любил, но вы расстались, и теперь ты боишься узнать что-то из ее сегодняшней жизни».
О том, почему трагедия, которая разыгралась больше 70 лет назад между евреями и поляками, актуальна и сегодня. О чем современный режиссер должен говорить своей публике и почему Таджикистану не поможет здание самого большого в Центральной Азии театра, в интервью «АП» рассказал таджикский режиссер Барзу Абдураззаков, который сейчас руководит театром «Жас Сахна» в Алматы.
Барзу Абдураззаков уехал из Таджикистана в 2014 году. У себя на родине режиссер остался без работы, все его светлые идеи поддержки не нашли, и три года назад он сказал журналистам, что «должен как-то работать и жить», и уехал в соседний Кыргызстан. В Бишкеке он работал в Государственном академическом русском театре драмы им. Ч.Айтматова. Теперь Барзу – художественный руководитель молодого театра в Алматы «Жас Сахна». Мы встретили его после спектакля «Одноклассники. Уроки жизни», который он поставил в Алматы еще в 2015 году, но постановка до сих пор собирает полные залы.
Пьесу «Одноклассники. История в XIV уроках» в 2008 году написал польский драматург Тадеуш Слободзянек. Мировая премьера спектакля состоялась в Лондоне в 2009-м, через год «Одноклассники» получили главную литературную премию Польши. Действие пьесы начинается в маленьком безымянном городке в конце 20-х годов, а судьбы персонажей – польских и еврейских мальчиков и девочек из одного класса – прослеживаются вплоть до наших дней. Автор строит свою пьесу на документальных свидетельствах. Городок в спектакле на самом деле является польским Едвабне, евреев в этой местности убивали в годы войны сами поляки, хотя долгое время считалось, что виновниками трагедии были немецкие фашисты.
Кажется, Барзу теперь наконец-то счастлив. Он провел для нас экскурсию по своему новенькому театру, показал каждый его уголок – «а тут у нас гримерки, смотрите, какие», «а здесь мы репетируем, очень удобно». Познакомил со своими актерами, которых после спектакля все еще называл по именам героев пьесы, и настоятельно советовал посмотреть его постановку пьесы «Лавина» турецкого автора Тунджера Джюдженоглу.
«Ну, потому что вы должны это увидеть».
Сцена из спектакля «Одноклассники. Уроки жизни»
Мы это потом увидели, но сначала поговорили с Барзу.
«Мы боимся авторов, потому что понимаем, что Гоголь здесь и Мольер тоже»
- Барзу, когда мы в последний раз с вами разговаривали, вы отдыхали после премьеры спектакля «Ревизор» в казахстанском Петропавловске. Теперь вы в Алматы, руководите театром «Жас Сахна», как здесь все началось?
- Все началось с молитвы. Я всегда хотел свой маленький, уютный театр, с очень талантливой командой, там, где я смогу работать. Я понимал, что этого театра никогда не будет в Таджикистане, но я надеялся, что он когда-нибудь и где-нибудь все-таки будет. Несколько лет назад меня пригласили прочитать лекцию в академии Жургенова (Казахская национальная академия искусств им. Т.Жургенова. – Ред.), и в это же самое время одна замечательная женщина Айгуль Султанбекова организовала в Алматы «Театр БТ» - бизнес-театр. Это была большая комната на третьем этаже супермаркета «Евразия». Сюда меня и пригласила Айгуль.
Я тогда уезжал в другую страну на постановку и обещал подумать над приглашением. Вернулся, согласился, но при одном условии: мне нужны были неопытные артисты. Понимаешь, я устал от профессионалов, устал от штампов, мне надоели шаблоны и звания, я хотел начать работу с нуля. Сначала мы выбрали 30 студентов театральных вузов, из них оставили только десять и начали работу.
- Это ваш первый опыт работы со студентами?
- Нет, я так уже работал в Худжанде, и мне понравилось. С новыми ребятами мы поставили «Одноклассников» Тадеуша Слободзянека. У нас не было декораций, у нас было только 10 стульев. Но мы поехали за рубеж с десятью стульями - и получили за свою работу Гран-при (Гран-при Международного фестиваля «ArtОкраина» в Санкт-Петербурге. – Ред.). Да, еще у нас случайно появилось в декорациях пианино, мы с ним баловались во время репетиций, а потом решили, что этот инструмент нам нужен. Ну и есть еще одна вещь, которую никто не замечает – это Библия. Материал «Одноклассников» сложный, нам нужно было понять, что такое полный погром и насилие. К сожалению, этот материал мне хорошо знаком, я пережил гражданскую войну и видел трупы на ступеньках театра Маяковского в Душанбе, но мои молодые актеры, к счастью, ничего об этом не знали. Мы смотрели исторические хроники, изучали страшные фотографии тех времен, мы пытались понять. Но осознавая эту историю, мы не могли обойтись без Библии. Эта книга так и осталась в нашем спектакле.
«Одноклассников» мы отыграли, я снова уехал в другую страну, и тогда же мне сказали, что со мной хочет встретиться Жанна (Жанна Омарова, предприниматель и создатель театра «Жас Сахна». - Ред.).
Мы приехали вот в это здание, Жанна мне все показала и сказала: «Это - ваше». Она создавала театр для своего отца (Байтен Омаров - казахстанский театральный режиссер, актер советского и казахстанского кино, народный артист Казахской ССР. – Ред.), но отца не стало, и Жанна хотела, чтобы дело его продолжало жить.
Уже в Петербурге я смотрел на своих ребят и понимал, что не могу с ними расстаться. И второго января 2016 года мы вместе с труппой пришли в театр «Жас Сахна».
- Теперь понятно, почему казахстанские журналисты писали о том, что Барзу Абдураззаков раскрыл молодые таланты.
- На самом деле я не знаю, кто у кого больше учится: ребята у меня или я у них. Мы вместе открываем какие-то совершенно новые горизонты здесь. Мы теперь относимся к авторам не как к чему-то отвлеченному, а как к реальным людям. Мы перестали говорить о театре, мы фактически стали вытравлять из себя театральность, мы отреклись от того, чему учили меня и чему учили моих актеров. Мы пришли к некоему другому уровню общения со своими персонажами. Мы начали бояться авторов, быть более ответственными, потому что мы понимаем, что Гоголь здесь и Мольер тоже здесь. Не потому, что мы идем к какой-то мистике, а потому что мы понимаем, что их истории влияют на наши судьбы и их жизнь связана с нашей.
Мы поменяли отношение и к зрителю. Нет некоего черного зала; мы понимаем, что там сидят реальные люди, и они сегодня купили билет за 3 тысячи тенге ($10), они торопились к нам на спектакль, ехали на такси, стояли в пробках, нервничали; они доверили нам свое драгоценное время и деньги. Послушай, 3 тысячи тенге – это хорошие деньги, на них можно три раза в день отобедать в таком дорогущем городе, как Алматы, но они отдали их нам. И значит, мы не можем сегодня играть спектакль «левой ногой», потому что мы несем ответственность за этих людей. И если после спектакля в них ничего не поменялось, то это плохая работа.
- В Душанбе вы и за 10 сомони ($1,1) так работали.
- Я и бесплатно так отработаю! Но дело не в этом. Тогда все было интуитивно, теперь же я это осознаю и понимаю, держу это в руках, как реальный предмет.
«История с «Матильдой» вам ничего не напоминает?»
- Барзу, мы в Душанбе вас знаем как невероятно актуального и современного режиссера, а что казахстанская публика, что ее интересует?
- Мне стыдно об этом сказать, но я не знаю, что интересует публику, в Казахстане или в Таджикистане – не важно. Я знаю, что интересует меня. Понимаешь, моя профессия обязывает чувствовать сдвиги в обществе. Служа в этой профессии, ты начинаешь чувствовать приближение бури. У некоторых людей перед изменением погоды повышается давление. Здесь то же самое: ты интуитивно выбираешь тему, и она работает. История всегда повторяется.
- Тогда мне как-то страшно, почему вы выбрали «Одноклассников», что это за предчувствие?
- Это дежавю. Это нежелание повторить польскую историю. Боюсь, что скоро всё повторится: погромы, чужие, враги, расстрелы. Только в более широком масштабе. Мы не можем ничего изменить, мы можем только предупредить, сказать о том, что никогда нельзя считать, что ты лучше, чем другой, что ты великий, а он нет, что ты имеешь право, а у него его нет.
Вы следите за историей с «Матильдой», вам это ничего не напоминает? Мы все связаны. И эта история не пройдет мимо нас. Все настолько очевидно: они были шутами, а теперь грозятся сжечь кинотеатры. А «Одноклассники» - это было предчувствие Крыма, пьеса вышла в 2008 году.
Теперь я думаю, что должен говорить только о любви, о помощи, взаимопонимании и сострадании. Я сегодня напомню людям об этом.
«Я до сих пор хожу с таджикским паспортом и не поменяю свое гражданство»
«Я никогда не поменяю свое гражданство»
- Вы следите за Таджикистаном?
- Нет, я за ним не слежу. Я пытаюсь исключить любую информацию о моей стране. Я не хочу знать, что там пишут, ставят, делают. Это как, например, ты любил женщину, ты страстно ее любил, но вы расстались, и теперь ты боишься узнать что-то из ее сегодняшней жизни. Понимаешь, я теперь ничем не могу помочь Таджикистану! Мы могли создать в этой стране рай – у нас все для этого было, но мы этого не сделали, и с нас за это спросят. Бог спрашивает с людей, которые не используют дарованные таланты, и с нас когда-нибудь тоже спросят.
- Но теперь Таджикистан для вас все-таки не открытая рана, которая всегда вас так мучила, боль ведь уже не та?
- Я замещаю эту боль. Я замещаю боль за Таджикистан влюбленностью в Казахстан, в мир, людей, в обретение новых друзей; я замещаю ее постановками, поездками. Иначе я бы сошел с ума! Но отказаться от нее не могу: я до сих пор хожу с таджикским паспортом и не поменяю свое гражданство, хотя мог бы давно это сделать. Но я буду ходить со своим таджикским паспортом, из-за которого меня все время кто-то останавливает, куда-то не пускают, зачем-то увозят. Нет, вовсе это не патриотизм, это моя любовь к моему Шахринаву, где я родился и вырос и где я хочу быть похороненным, когда придет мой час, к речке Каратаг, моей школе и одноклассникам, любовь к бабушке, к детям и родителям…
Нет, эта боль навсегда со мной.
- В Таджикистане уже меняются люди, что-то с ними не то происходит, трудно найти человека со светлыми мыслями, который не будет повторять, как мантру, то, что говорят сверху.
- Ну, это естественный процесс деградации. Это началось давно, 70 лет нам говорили, что мы рабы, потом рабов отпустили. Прибалты сразу ушли, они взяли себя в руки и знали, к чему стремиться, Грузия тоже ушла, а мы остались. Мы привыкли к этим сапогам; нам говорили: «уходи», а мы сидели, нам говорили: «все, вы свободны», но мы продолжали сидеть. И досиделись.
Вы хоть раз слышали, чтобы наши миллионеры взяли и купили одну картину? Поддержали бы театр, кто-то взял бы и построил что-то для своей культуры за свои деньги? Вот говорят: Гульнара Каримова такая-сякая, но, послушайте, она вытащила узбекскую моду в Милан и Париж, она ездила, с кем-то встречалась, о чем-то договаривалась. Вы можете представить человека в эшелонах нашей власти, который мог бы в Англии говорить о произведениях Шекспира или обсудил бы с министром культуры Франции письма Флобера к Мопассану?
Они строят театр за миллионы долларов (с 2016 года в Таджикистане строят Национальный театр на 4,9 тысячи посадочных мест, стоимость проекта - 680 миллионов сомони, по нынешнему курсу $77 млн. – Ред.). Но кто туда будет ходить и кто будет играть на его сценах? У нас сегодня нет режиссеров, артистов, для кого это здание? Как объяснить, что за эти деньги можно было бы пригласить в Таджикистан лучших режиссеров мира, и через три года театр в этой республике никто бы не узнал!
Мальчишка в Грузии (Михаил Саакашвили. – Ред.) сумел побороть 200 воров в законе и смог изменить свой народ за несколько лет! Потому что важны люди, а не здания.
- К вам приходят на спектакли зрители из Таджикистана?
- Приходят мои друзья, мои знакомые. Не часто, но приходят. Потом они ждут меня в холле театра, это всегда очень трогательные встречи.
- Если они спросили бы у вас совета (а может, и спрашивают) о том, как жить дальше, что бы вы могли сказать?
- Недавно я сам нуждался в таком совете и спросил его у человека мудрого и проницательного. И он сказал мне: «Поступай как Ной: строй свой ковчег и спасай своих близких». Но я не знаю, какой ковчег я должен построить, чтобы туда поместились все те, кого я люблю.
Спектакль «Лавина» - это рассказ о селении, в котором люди вынуждены говорить только шепотом
Ну а что же «Лавина»?
А «Лавина» - это рассказ о селении, которое живет среди гор, и люди в нем вынуждены говорить только шепотом, потому что громкие голоса могут вызвать сход снега и погубить всю деревню. Женщины в этом селении не рожают, чтобы не нарушить тишину; здесь не живут маленькие дети, которые могут закричать. И только раз в год, на совсем короткий срок, опасность схода лавины исчезает, и в это самое время из долины сюда приходят молодые жители с детьми, со скотом и запасом продуктов. Теперь можно кричать, петь и веселиться, но не долго. Так здесь живут уже очень много лет, а потом старик, которого все считали сумасшедшим, вдруг взял и закричал. Но лавина не сошла. Все остальные попытались последовать его примеру, но ничего не получилось: за годы тишины они просто разучились кричать.
- Барзу, и вы хотите сказать, что не следите за Таджикистаном? – спросили мы у режиссера уже после этого спектакля.
- Я всеми силами пытаюсь это сделать. 
21.11 19:30
