Известный таджикский поэт Сиявуш Джунайди уже более 20 лет живет за пределами Таджикистана. Но почти каждое его произведение посвящено родной земле и таджикскому народу. Как живется таджикскому поэту в эмиграции и почему, на его взгляд, таджикские мигранты самые бесправные, Сиявуш ДЖУНАЙДИ рассказал в интервью специально для «Азии-Плюс».
- Уважаемый Сиявуш, легко ли быть эмигрантом таджикскому поэту и не собираетесь ли вы вернуться на родину?
- Поэтом быть всегда было трудно. Везде и во все времена. Поэзия - это сгусток, концентрация всех переживаний человечества, а поэт, следовательно, это сгусток нервов всего человечества. Генрих Гейне писал: «Если мир треснет, трещина пройдёт через сердце поэта». Такова уж судьба, предназначение поэта, и не сами поэты это выбрали. А быть поэтом-эмигрантом - это не ново. Поэт сам по себе - это вечный эмигрант, вечный странник. Где бы он ни находился, он чувствует себя чужеродным телом. Тема отчужденности в нашей персидско-таджикской поэзии всегда занимала особое место. Давай вспомним знаменитые строки, которыми начинается величайшая поэма в истории духовной поэзии человечества - «Маснави» Джалолиддина Руми.
Вы слышите свирели скорбный звук?
Она, как мы, страдает от разлук.
О чем грустит, о чем поет она?
"Я с зарослями камыша разлучена.
Не потому ль вы плачете от боли,
Заслышав песню о моей недоле.
Я - сопечальница всех (тех), кто вдали
От корня своего, своей земли.
Хоть не постичь вам моего страданья:
Душа чужая - тайна для познанья.
Плоть наша от души отделена,
Меж ними пелена, она темна.
Мой звук не ветр, но огнь, и всякий раз
Не холодит он - обжигает нас.
И если друг далек, а я близка,
То я - ваш друг: свирель из тростника.
Смысл этой философии заключается в том, что жизнь человека на земле - это сама по себе вечная разлука, вечное отчуждение, вечная чужбина. Свирель из тростника поет и плачет о том, что ее разлучили с зарослями камыша, с ее изначальной родиной. Человек как экзистенциальное существо всегда чувствует себя на земле неуютно, одиноко, чужеродно, поскольку не по своей воле был отлучен от своей извечной Родины, от Эдема.
Есть такое понятие – внутренняя эмиграция. Это когда человек, несогласный с окружающим миром, замыкается в себе, эмигрирует вовнутрь. Создает там себе свой мир, свою среду обитания и живет там сам по себе. Моя внутренняя эмиграция началась много лет тому назад, еще на родине. В этом плане для меня эмиграция и жизнь на чужбине не были трудными. Я как был одинок на своей родине, так и остался одиноким на чужбине.
- Значит, насчет второй части вопроса, о возвращении, мне ответа не будет, я так я понял?
- А насчет возвращения на родину… Между прочим, у меня на эту тему много стихов написано. И моя первая книга так и должна была называться - «Возвращения Сиявуша». Но тогда, при Союзе, были всемогущие редактора, которые могли переиначить на свое усмотрение название книг, стихов. Тем не менее, мой первый сборник стихов начинается стихотворением «Возвращения Сиявуша». Я всю свою жизнь возвращаюсь откуда-то куда-то. Но все же я надеюсь возвращаться куда-то, если это «где-то» еще не забыло меня.
- Недавно произошла драка между таджикскими мигрантами и выходцами с Северного Кавказа на Хованском кладбище. Как вы думаете, почему происходят такие стычки и почему таджики всегда остаются крайними?
- Давай сразу определимся, что это не был конфликт между мигрантами из Средней Азии и выходцами с Северного Кавказа. Я верю в версию, что это был конфликт за сферу влияния. Такое в постсоветской России не нонсенс и не новое явление. Я некоторое время после распада Союза жил в России, так что гастарбайтерство для меня слово до боли знакомое. Такие вещи, как «стрелки» и «разборки», выяснение отношений в среде гастарбайтеров в нынешней России, к сожалению, обыденное явление. Это сейчас порядок вещей. Сейчас в России, к огромному сожалению, власть капитала, дикого, необузданного. Хотя это игнорируется и даже всячески скрывается. Новоявленные капиталисты превратили мигрантов в безмолвных рабов, с одной стороны, а с другой, время от времени натравливают на них местных недовольных. Выпускают пар из котла.
Политика стравливания таджиков с кавказцами идет уже давно. Все эти двадцать с лишним лет после развала Союза такие попытки предпринимались постоянно. Дело в том, что кавказцы и таджики с точки зрения антропологии и культурологии очень близки. На простом, бытовом уровне эти народы уживаются легко. Эта близость не нравилась руководству СССР. Вспомни годы депортации некоторых кавказских народов. Их тогда переселяли в регионы, где адаптироваться ввиду культурных, бытовых различий им было трудно. В Таджикистан их практически не переселяли. Это было очень взвешенная, обдуманная политика.
Ты спрашиваешь, почему таджикские мигранты всегда остаются крайними. А я отвечу тебе - так им и надо! Потому что они еще не вжились в ту реальность, которая существует в России. Я сейчас вспоминаю высказывания Темура Зульфикарова, когда он сравнивает таджикский народ с дитем, с ребенком, душа которого распахнута всем ветрам, а глаза смотрят на весь мир с детским доверием. Таджикские мигранты в основной своей массе - это «дети природы», которые прямо со школьной скамьи едут в Россию. Это неподготовленные не то что к жизни в России, вдали от родины, они абсолютно не готовые вообще к самостоятельной жизни.
- Почему наша власть, наши миграционные организации все еще не смогли добиться уважения к мигрантам?
- Ты просто идеалист, мой друг. И это печально. А впрочем, как гражданин своей страны ты имеешь на то полное право. То есть имеешь право ожидать от властей своей страны помощи и содействия в подобных ситуациях. Ты представитель нового поколения, которое знает, почему придуманы и существуют такие вещи, как посольства, консульства, прочие службы. Но консульские службы для большинства новоиспеченных постсоветских республик, во всяком случае для среднеазиатских стран, явление новое, неиспытанное. Этим странам приходилось тестировать эти функции на себе без предварительного обучения. Наши послы и консулы обучались своей профессией на ходу, наощупь. Как-то несколько лет назад я сказал, что нами не были задействованы во внешнеполитической сфере такие известные по всему бывшему Союзу личности, как Мумин Каноат, Лоик Шерали, Гулрухсор, Джурабек Муродов, Акбар Турсон, Раджаб Сафар, Темур Зульфикаров. Я думаю, если бы мы воспользовались их опытом, сегодня имели бы другую внешнеполитическую картину. А ведь почти все бывшие союзные республики воспользовались своим интеллектуальным потенциалом. То, что удалось сделать для своих стран Чингизу Айтматову или Поладу Бюльбюль-оглы будучи послами, наверное, не удалось бы сделать никому другому. Творческие личности, они более чутки, более восприимчивы к проблемам людей. А сейчас мне грешным делом думается, что наши послы за рубежом заняты только привлечением инвестиций. Бог им в помощь в этом тоже немаловажном деле, конечно, но их миссия этим отнюдь не исчерпывается. Проблемы сограждан, особенно наших, должны быть приоритетом во внешней политике.
- Какими бы вы хотели увидеть отношения между Таджикистаном и Россией?
- Знаешь, это абсолютно не имеет никакого значения, это от нас мало зависит. Не хочу слыть пессимистом и нытиком, но и реальность никуда не денется, если я буду ее игнорировать. А реальность такова, что мы еще долго будем оставаться в орбите России, ее сателлитом, признаемся мы в этом или нет. Какими быть отношениям Таджикистана и России - не мне решать. Я такой же таджикский гастарбайтер без права голоса, как миллионы моих соплеменников, разбросанных по миру. Мои желания, мое видение по таким вопросам абсолютно не интересны ни моему правительству, ни тем более российскому.
А так, чтобы не оставить без ответа твой вопрос, скажу, что Таджикистан в данный момент приговорен быть в пространстве интересов и влияния России. Ни у какой другой страны нет к Таджикистану такой большой заинтересованности и таких инструментов влияния, как у России. Разве что у Узбекистана, который, скрипя зубами, уступает России. Да, мы считаемся стратегическими партнерами, но это лишь дань международному вербальному этикету, дипломатии. Стратегическими партнерами могут быть государства с равными возможностями и потенциалом.
Да, мы стратегически важны для России, но в каком качестве? Судя по происходящим в течение последних десятилетий событиям, Россия назначила Таджикистану роль своего форпоста, буферной зоны на границе с самой беспокойной и непредсказуемой точкой мира под названием Афганистан.
- И никакого просвета? Никаких мажорных красок?
- Почему же! Я же таджик! Я верю, что все, что есть, все от Бога. А все, что от Бога, оно к лучшему.
- Поскольку наша беседа началась с Мавлоно Руми, хотелось бы им и закончить ее. Вы, конечно, в курсе, что на днях Иран и Турция решили внести процитированное вами произведение Руми «Маснавии Маънави» в список культурного наследия ЮНЕСКО. Уже который день не утихают споры вокруг этой инициативы. Афганистан выразил официальный протест по этому поводу. Таджикистан пока молчит. Каково ваше мнение об этом?
- По-моему, протесты здесь неуместны. Ведь речь, насколько известно, не идет о личности Джалолиддина Руми, тем более о его национальности. Об этом четко высказались власти Ирана. Речь идет о поэме «Маснави», которая была написана великим Мавлоно на территории нынешней Турции, и самая древняя рукопись хранится там же. Во всяком случае власти Ирана так заявляют, и я хочу верить им. Но не это главное. Главное то, что никто не в силах отнять у тех же таджиков Афганистана, да и у нас, право быть сородичами Мавлоно и читать «Маснави» в оригинале, на его родном языке.
16.04 14:47
